Любимец публики - Страница 37

Мелли позвонила в ресторан и попросила принести в номер несколько блюд. Дик жадно набросился на жаркое, но, не успев доесть, откинулся на спинку кресла и заснул как убитый: так засыпают только дети либо люди, вконец обессиленные. Сердце Мелли щемило от любви: во сне Дик казался таким трогательным и беззащитным! Но нельзя себя обманывать: идиллия долго не продлится.

Сегодня она застала Дика на грани истощения — физического и душевного. Проснувшись, он станет прежним и никому не позволит собою распоряжаться, тем более ей! Мелли не роптала: она хотела помочь и хоть немного, но поддержала любимого, оказавшись в нужном месте в нужное время.

А ведь она своими руками оттолкнула от себя счастье! Допустила, чтобы трагедия прошлого разрушила золотое будущее! Мелли ощутила горький привкус во рту. Дик — лучший из отцов, и сегодня она получила наглядное тому подтверждение. Если бы она поверила любимому с самого начала!..

Мелли стянула со спящего ботинки и набросила на него одеяло. Дик даже не пошевелился. Распаковывать сумку она не стала. К чему? На сегодня ей ничего не нужно. В последний раз оглянувшись на любимого мужчину, она разделась, натянула ночную рубашку, потушила свет и прилегла на широкую постель. Одна-одинешенька.

Разбудил ее грохот, а затем приглушенные ругательства.

— Дик? — Сонно протирая глаза, Мелли включила ночник.

Дик склонился над перевернутым журнальным столиком. Едва вспыхнул свет; он выпрямился и заморгал, заслоняясь ладонью.

— Какого черта? Мелани? — Он недоверчиво воззрился на нее. Во взгляде его отразилась былая настороженность, и Мелли захотелось разрыдаться. — Где я?

— Ты ничего не помнишь?

— Ник в самом деле пришел в сознание? Это не сон?

— Нет, не сон. — Приподнявшись на локте, она поправила бретельку ночной рубашки.

С его губ сорвался глубокий вздох облегчения.

— Который час? — Дик взглянул на часы. — Почему ты не разбудила меня раньше? — Нахмурившись, он потянулся к телефону. — Ник уснул, — сообщил он спустя несколько минут. Дик уже взял себя в руки: ничто не выдавало внутреннего напряжения. — Врачи не склонны со мной откровенничать.

— Мальчик сильно пострадал?

Дик изумленно поднял глаза.

— А ты ничего не знаешь?

Что она могла сказать в свою защиту? Что прыгнула в самолет, даже не узнав толком, в чем дело?

— Нет.

Дик подозрительно сощурился, но с ответом не замедлил.

— Ника сбил пьяный водитель.

Мелли невольно похолодела: во взгляде собеседника читалась ледяная ненависть. Попадись виновник ему в руки, Дик свернул бы мерзавцу шею, ни минуты не колеблясь.

— Многочисленные переломы, внутренние кровоизлияния и сотрясение мозга. Обо всех изменениях в состоянии здоровья меня обещали известить. А теперь не будешь ли ты так любезна прояснить мне кое-что? Каким образом я оказался в одном гостиничном номере с тобой?

Этого вопроса она ждала и страшилась.

— Отель переполнен, две комнаты снять не удалось…

Дик шагнул ближе и уселся на край кровати. Мелли с трудом совладала с паникой.

— Распределение спальных мест мы обсудим чуть позже. Начнем с того, как я попал в гостиницу.

— В такси, — уклончиво пояснила Мелли. Ответ: «Я отвела тебя за ручку», — явно не пошел бы спасительнице на пользу.

— О боже, теперь я все вспомнил. — Дик встряхнул головой, словно разгоняя туман. — А что ты вообще делаешь в Штатах?

— У меня назначена деловая встреча… с доктором Бомэном, он как раз работает в этой больнице, — лихорадочно импровизировала Мелли. Незачем Дику знать правду! — Мне захотелось расширить кругозор… в профессиональном смысле.

— Как тесен мир! — По каменному выражению лица собеседника Мелли не могла определить, верит он ей или нет.

— И вот… решила заглянуть к тебе, поздороваться.

— Кажется, простым «здравствуй» ты не ограничилась.

— Я бы сделала то же самое для любого другого.

— В самом деле?

Она нервно затеребила одеяло.

— Ты просто с ног валился. Ты не робот, Дик, ты живой человек, тебе необходимы еда и сон. Если ты о себе не позаботишься, твой сын лишится отца.

— Обо мне позаботилась ты, — тихо проговорил Дик, переводя взгляд со смятого пледа на поднос с недоеденным ужином.

— Повторяю: я сделаю то же самое для любого другого.

— А твой ухажер не возражает против подобных благотворительных миссий?

— Ухажер? Что? Ох, да… нет. То есть… Что ты затеял? — встревоженно осведомилась Мелли, наблюдая, как он стягивает с себя рубашку.

— Как правило, я не сплю в одежде. — Джинсы упали на пол, и Дик откинул одеяло. — Как далеко ты готова зайти в своем стремлении утешить и обогреть страдальца?

— Дик, не будь идиотом!

Она натянуто рассмеялась, словно услышала неостроумную шутку. Но упругое, мускулистое бедро, прижавшееся к ее ноге, трудно было не воспринять всерьез. В крови пьянящим коктейлем разливались страсть и робость.

— Только полный идиот предпочтет спать в кресле.

Дик невозмутимо откинулся на подушку, еще сохранившую тепло ее щеки. Но, заглянув в сапфировые глаза, Мелли поняла — спокойствие это напускное!

— Веди себя как джентльмен!

Дик ухватил ее за плечи и притянул ближе.

— Никогда им не был. — Многодневная щетина на подбородке придавала актеру зловещий пиратский вид.

— Нашел чем гордиться! — Как трудно подбирать слова, если пальцы его ласково поглаживают щеку…

— Ты — сама свежесть, само благоухание! — Дик глубоко вздохнул, и его пальцы властно легли на плавный изгиб бедра. — Мне нужно забыться. — Взгляды их встретились; в глазах Дика читалась немая мольба.